Александр Матяш - По обе стороны добра и зла. Трансцендентальная алхимия мифа

106

«То, что внизу, подобно тому, что вверху, а то, что вверху, подобно тому, что внизу». (Цит. по: В. Л. Рабинович. Образ мира в зеркале алхимии. Энергоиздат, М., 1981, с.127).

Осипов А. И. Посмертная жизнь. М., 2008, с. 32

«… изменение произволения в Адаме ввело страстность, тленность и смертность в естество [человеческое] … (Максим Исповедник, вопр. XLII…)

«Эти три свойства стали неотъемлемыми в природе человеческой, с ними рождаются все люди. Должно, однако, заметить, что эти изменения природы носят чисто конститутивный характер, а не духовно-нравственный, хотя и оказываются той зыбкой почвой, на которой человек легко соскальзывает к греху» (Осипов А. И. Посмертная жизнь, с.33)

Карма – (санскр.) Разумеется, речь идет не о том законе кармы, который нынче активно проповедуется—профанируется различными околоэзотерическими кругами, вроде New Age. Истинное понимание этого закона лежит на неизмеримо большей глубине. Закон кармы – это закон, согласно которому любое действие, произведенное субъектом, становится причиной, по которой субъект получит вновь такое же действие, но только уже по отношению к самому себе. Сделал что-то хорошее – получи благую (кусала) карму, замыслил и воплотил подлость – твоя карма (пхала – плоды кармы) оставляет желать лучшего. Взаимоотношения между санчита (накопленной), прорабдха (приносящей плоды) и криямана (накапливаемой в данный момент) кармами чрезвычайно утонченны и сложны и уходят своими конями в глубочайшие процессы, протекающие в сознании, а также – в неотделимой от него реальности.

Осипов А. И. Посмертная жизнь, с. 33

«Святоотеческое учение совершенно однозначно утверждает, что человек до грехопадения, до нашего нынешнего состояния обладал телом духовным – подчеркиваю: телом материальным, но духовным!… Можно строить разные гипотезы для объяснения этого явления. Однако все они будут в конечном счете гаданиями на кофейной гуще, ибо „теперь мы видим как бы сквозь тусклое стекло, гадательно“ (1Кор. 13;12). Но если хотите, вот одно из таких гаданий. В настоящее время в связи с более глубоким научным пониманием пространства и времени можно предполагать, что тело, остающееся материальным, но ставшее духовным, пребывает вне нашего трехмерного пространства, в иных „пространствах“, находящихся „внутри“ нашего. В них тело не нуждается ни в каких материальных посредствах для своей жизни… Также и Святые Отцы учат, что по всеобщем воскресении все люди будут иметь такое же духовное тело, какое имел первозданный человек (даже более совершенное), которое обладало необычными, чудесными для настоящего нашего состояния свойствами: не знало ни болезней, ни боли, ни страданий, ни смерти; не нуждалось в одежде, в защите от каких-либо внешних воздействий; не испытывало голода, жажды, плотских вожделений, и, как видим на Воскресшем Спасителе, не зависело от нашего времени и пространства» (с. 28—30). (Осипов А. И. Посмертная жизнь.)

Потребность в общении есть у всех людей, в том числе и у святых. Но они нуждаются в нем совсем не так, как обычные люди. И святым, и бодхисатвам общение требуется именно для того, чтобы передавать, делиться накопленной любовью. Такая потребность в корне отличается от потребности, которая есть у зависимых людей, не способных провести ни дня без пустопорожней болтовни и в полном одиночестве чувствующих себя очень некомфортно. Мне рассказывали об одной женщине, профессоре-филологе, которую во время сталинских репрессий посадили в тюрьму. Она сидела в камере-одиночке и переводила в уме «Шахнаме» Фирдоуси. Когда благоволивший к ней начальник тюрьмы предложил ей перевести ее в общую камеру, она, к его величайшему изумлению, отказалась. И Солженицын в «Архипелаге ГУЛаг» пишет, что уголовники боялись одиночки, как огня, и сходили там с ума, в то время как чем интеллигентнее и развитее был человек, тем комфортнее он себя чувствовал в полном одиночестве. С другой стороны, есть психически больные люди – аутисты, шизофреники и пр., предпочитающие тотальное одиночество и отсутствие всякого общения отнюдь не по причине своей духовной высокоразвитости. Так что тема общения – слишком общая. В нее может быть привнесена и безгреховная страстность, и родовое падение – все это сказывается на коммуникации, но само по себе общение не является физиологической потребностью. Это сфера человеческой жизни, на которую первородная порча может накладывать свой отпечаток, – и тогда начинают прорастать греховные страсти. У подавляющего большинства людей потребность в общении носит невротический, а стало быть, «испорченный», «падший» характер.